Мартышка
Про Мартышку
Как-то так получилось, что мартышка оказалась единственной обезьяной в лесу. Поэтому с детства у нее не было друзей- обезьян. Зато были другие друзья: Пантера, Крокодил и Енот.
Однажды Мартышка оглянулась и подумала: «все любят Пантеру. И я люблю Пантеру- за то, что она большая и сильная. А меня за что любить? Меня не за что. Стану- ка я как Пантера».
На следующее утро она вышла на общую поляну, важно выступая всеми четырьмя лапами и то сжимая, то разжимая худенькие пальчики.
-Что ты делаешь, Мартышка?- спросили ее звери.
-Я? Я теперь большая и сильная,- ответила Мартышка. Звери засмеялись, а Мартышка обиделась и убежала.
Вот сидит она на своем дубу (в этом лесу рос один дуб) и размышляет: «Не выходит, видимо, у меня быть большой и сильной. Но вот Крокодил, например. Все любят Крокодила, и я люблю Крокодила- за то, что он зеленый, красивый и чуточку страшноватый. А меня за что любить? Меня любить-то и не за что. Буду я как Крокодил».
На следующее утро Мартышка обклеилась листьями, а к ушам привесила по целой охапке болотной травы и колокольчиков. Так она и вышла на общую поляну. Звери сперва испугались, но потом узнали Мартышку и рассмеялись:
-Мартышка, да это ты?! Ха-ха-ха! Что это ты вырядилась?! Ха-ха-ха!
Мартышка в этот раз даже отвечать не стала. Она убежала к себе на дуб, по пути срывая с себя и раскидывая листья и колокольчики.
-Ну почему?- бормотала она,- ну почему надо мной все смеются? Я пыталась стать большой и сильной - и они не любили меня. Я пыталась стать красивой - они тоже не любили меня. А вот Пантеру все любят! И Крокодила все любят! И Енота! И я люблю Енота за…за…- Но сколько ни гадала Мартышка, она никак не могла понять, за что все так любят енота.
Тогда, хотя и была поздняя ночь, она слезла с дерева и побрела к Еноту. Он жил почти на другом конце леса, у реки, и Мартышка долго плелась по буеракам, спотыкаясь о будто нарочно выставленные деревьями корни.
Енот не спал. Он сидел у воды и шлепал по ней лапами, отчего расходились очень занятные круги.
-Енот!- отдышавшись, позвала Мартышка. Енот обернулся.
-А, Мартышка! Чего не спишь?
-Енот, мне надо задать тебе вопрос. Можно?
-Задавай,- удивился Енот.
-Слушай, Енот, вот скажи. Вот, ты мой друг. Ты меня любишь?
-Люблю, конечно, Мартышка,- ответил Енот,- что за вопрос!
-А за что?- уже всхлипывая, спросила она,- за что, а?..
Енот растерялся и, обняв Мартышку за плечи, гладил ее одной лапой по мокрому от слез уху.
-…А на небе такая луна яркая, что, будь я волком, непременно завыл бы,- сказал вдруг енот и снова замолчал, только гладил в тишине Мартышку по голове.
Кошка Лайка
Кошка по имени Лайка
Жила-была кошка по имени Лайка. Она была худющая и черная, только на лапах белые носочки. Когда она выходила погулять по бортику застекленного балкона, доходя до стенки, она утыкалась в нее носом и долго старалась повернуться, недоверчиво переступая с лапы на лапу. Но ей это было простительно, ведь она была котенком, а котята всегда неуклюжие.
У нее был хозяин. Он кормил ее рыбой и "вискасом" в пакетиках, гладил, зачем-то расчесывал и играл на электрогитаре. Кошке это нравилось.
Однажды им подбросили под дверь кошку Марусю. Она была старая, с выбитым глазом. Хозяин очень обрадовался, потому что это оказалась его старая сбежавшая кошка. Теперь он гладил и расчесывал ее. Но Лайка не унывала. Она училась ходить по балкону.
Однажды хозяин не заметил ее в темноте и закрыл стекло балкона. А на улице была ночь и дождь. Кошка и сама не поняла, как она упала с четвертого этажа. Лайка отряхнулась от дождя, забилась под машину и сидела там до утра.
Наутро она видела, как хозяин выносил мусор. Потом он пошел на работу, а Лайка сидела под машиной и ждала, потому что иногда это становится целью жизни- дождаться хозяина. И он вернулся. Лайка выбежала из-под машины, подошла к нему, как ни в чем не бывало, потерлась о ботинки. У него были побитые жизнью и дорогой, подранные кошками берцы. Лайка решила, что больше никогда не будет их драть. Он взял ее под живот левой рукой (в правой была сумка) и понес домой. Принеся, зашел в ванную, долго мыл с кошачьим вонючим шампунем, вытер своим полотенцем. Старая кошка глянула одним глазом с холодильника на мокрую Лайку и снова заснула- ей уже недолго оставалось, и они уже не злились друг на друга. Хозяин по привычке включил телевизор, сел в кресло и откинулся на спинку, запрокинув голову. Потолочные обои были в белый квадратик, и он долго их рассматривал. Лайка подошла к нему, оставляя по линолеуму белыми лапками мокрые следы. Потерлась о ногу хозяина, запрыгнула на спинку кресла. Хозяин посмотрел на нее, погладил, подергал за усы и уши. Она замурлыкала.
-И почему я не завел собаку?- неизвестно кого спросил он.
А завтра она снова будет учиться ходить по балкону.
АккадСказка для Анечки
Это было в Аккаде, в царствование Саргона Древнего Аккадского, которого в то время, конечно же, никто не называл Древним - только Великим или Солнцеподобным наместником Шамаша - бога Солнца и Справедливости на Земле.
Каждый день, лишь только солнце вставало из-за горизонта, Аккад, как и любой другой торговый город, просыпался: по улицам, неведомо откуда ползли повозки, текли толпы людей, и все больше и больше оживал Рынок- сердце Аккада. Рынок напоминал какое-то беспечно забытое божество, которое теперь стремилось пожрать всех отошедших от него. Толпы свободных аккадцев, неполноправных граждан - мушкенум, завоеванных аккадцами шумеров, рабов, и, главное, торговцев, торговцев, торговцев из разных земель - двигались в пасть этому кровожадному чудовищу, принося все новые и новые дары - от простых земледельческих орудий до диковинных вин и масел, которые привозили неразговорчивые торговцы из южных стран. У них были длинные бороды, узкие, черные глаза, под взглядом которых становилось неловко даже опытному вору, и странные одеяния, про которые можно было услышать лишь из разговоров послов и делегаций в разные страны от Солнцеподобного Саргона Аккадского.
И каждый день на рынок приходил мальчик лет десяти. Он был шумер по происхождению и, следовательно, был слугой аккадской семьи. Но надо признать, что Энки - так звали этого мальчика - повезло: его хозяевами были никто иные как Шамири - знатный аккадский род, приближенный к самому Солнцеподобному. Единственной его обязанностью было ходить каждый день на рынок и приносить свежих овощей и фруктов из многочисленных садов Шамири. В остальное время он мог заниматься, чем пожелает, и в часы свободы мальчик учился играть на свирели. Он забирался в густой виноградник за хижиной, где было совсем мало места - там мог поместиться только один ребенок. Солнце, нещадно льющее лучи на головы жителям Аккада, сюда едва проникало из-за густых листьев, будто пронизывая их насквозь. Здесь и засиживался Энки, до поздней ночи играя на свирели. И играл он так прекрасно, что к нему собирались даже днем ночные цикады и пели вместе с ним.
Иногда он так и не приходил домой ночевать, а сидел в своем укрытии, и слушал звуки ночного города: разговоры в недалекой гостинице, треск костра, свист незаметных, спрятавшихся в густой листве пичуг. В такие дни он только под утро выбирался из виноградника, по холодной, мокрой от утренней росы траве босиком бежал да своей хижины, забирал корзинку и сразу бежал к повару, чтобы узнать, что надо принести к обеду.
Так и жил он день за днем, покуда однажды ему не приснился сон. В ту ночь он не вернулся домой, а, наигравшись всласть, задремал в винограднике. И приснилось ему, что сама Иштар, злая богиня домашнего очага, вошла к нему в укрытие и приказала идти ко двору Саргона, прихватив с собой только одну свирель. Проснувшись от ночного холода, Энки долго думал над словами Иштар, и в конце концов решил, что подойдет ко дворцу, а там - будь что будет.
И только настало утро, он постучался в хижину к другу Виффе и сказал, чтобы он пошел к повару и передал, что Энки занемог. После этого мальчик, так и не заглянув домой, пошел в центр города. И только он подошел к дворцу, из ворот его вышел глашатай и закричал - так, чтобы услышал весь город:
- Указом Великого и Солнцеподобного наместника Шамаша Саргона объявляются соревнования лучших игроков на музыкальных инструментах! В награду победившему - должность первого придворного музыканта и две горсти жемчуга!
Энки нерешительно выступил вперед, прижимая к себе свирель и подошел к глашатаю.
- Мальчик, неужели ты хочешь попробовать сразиться с лучшими музыкантами Аккада?- спросил глашатай, немеренно удивившись.
-Да,- ответил Энки,- ведь меня привела сама Богиня Иштар!- и рассказал ему про свой сон.
Тогда глашатай решил попробовать провести мальчика на соревнования, хотя шумерам запрещалось в них участвовать - ведь они были рабами.
-Соревнования уже начались,- шепнул глашатай Энки, пока они шли по нескончаемым коридорам замка, - но все равно мы успеем к окончанию, и, надеюсь, Солнцеподобный выслушает тебя.
Когда они подошли к центральной зале, играл уже последний музыкант. Он был богато одет, и, видно, был из свободных аккадцев. Он тоже играл на свирели, и играл так хорошо и правильно, что Энки подумал - стоит ли ему пробовать, но тут аккадец перестал играть, и глашатай выбежал на центр залы, минуя стражников, и повалился в ноги Саргону.
- О Великий и Солнцеподобный Владыка!- воскликнул глашатай,- позволь мне, ничтожному рабу твоему занять твое внимание еще на малую толику времени! Вот мальчик,- указал он на напрасно пытающегося спрятаться Энки,- я нашел его на площади. Он шумер по происхождению и небогато одет, но играет он на свирели лучше, чем птицы поют на восходе, да и к тому же, сама богиня Иштар явилась ему во сне и приказала явиться на соревнования! Позволь ему показать свое умение!
- Что же, - ответил Саргон,- если уж и впрямь играет он так, как ты рассказываешь, можно и выслушать его.
И тогда стражники подтолкнули Энки в центр залы, и мальчик поднес свирель свою к губам и начал играть. И сперва играл он несмело, ибо играл перед владыкой, но потом представил, что сидит в винограднике и играет перед цикадами и золотыми листьями, просвечиваемыми лучами Солнца. И тогда заиграл он уверенно и заливисто, и заслушался Саргон его игрой, и все приближенные прятали слезы, и лица стражников стали добрыми и мягкими, как у детей. И когда кончил играть Энки, прослезился великий Саргон, и приказал, чтоб и впредь играл он у него на пирах и просто развлекая в дни непогоды.
И наградил он Энки, и отпустил с похвалою.
Прибежал мальчик домой, и отдал богатство свое родителям. Они на эти деньги завели свою торговлю, как свободные граждане.
А глашатай стал с тех пор лучшим другом Энки. Часто он приходил к ним в дом, и, не находя там мальчика, приходил к винограднику и слушал чудные звуки свирели, а потом провожал поздно ночью мальчика домой, и разговаривал с ним, или просто молчал, и вслушивался в хруст песка под ногами на дороге, освещенной одной только полной аккадской луной…
Про Мартышку
Как-то так получилось, что мартышка оказалась единственной обезьяной в лесу. Поэтому с детства у нее не было друзей- обезьян. Зато были другие друзья: Пантера, Крокодил и Енот.
Однажды Мартышка оглянулась и подумала: «все любят Пантеру. И я люблю Пантеру- за то, что она большая и сильная. А меня за что любить? Меня не за что. Стану- ка я как Пантера».
На следующее утро она вышла на общую поляну, важно выступая всеми четырьмя лапами и то сжимая, то разжимая худенькие пальчики.
-Что ты делаешь, Мартышка?- спросили ее звери.
-Я? Я теперь большая и сильная,- ответила Мартышка. Звери засмеялись, а Мартышка обиделась и убежала.
Вот сидит она на своем дубу (в этом лесу рос один дуб) и размышляет: «Не выходит, видимо, у меня быть большой и сильной. Но вот Крокодил, например. Все любят Крокодила, и я люблю Крокодила- за то, что он зеленый, красивый и чуточку страшноватый. А меня за что любить? Меня любить-то и не за что. Буду я как Крокодил».
На следующее утро Мартышка обклеилась листьями, а к ушам привесила по целой охапке болотной травы и колокольчиков. Так она и вышла на общую поляну. Звери сперва испугались, но потом узнали Мартышку и рассмеялись:
-Мартышка, да это ты?! Ха-ха-ха! Что это ты вырядилась?! Ха-ха-ха!
Мартышка в этот раз даже отвечать не стала. Она убежала к себе на дуб, по пути срывая с себя и раскидывая листья и колокольчики.
-Ну почему?- бормотала она,- ну почему надо мной все смеются? Я пыталась стать большой и сильной - и они не любили меня. Я пыталась стать красивой - они тоже не любили меня. А вот Пантеру все любят! И Крокодила все любят! И Енота! И я люблю Енота за…за…- Но сколько ни гадала Мартышка, она никак не могла понять, за что все так любят енота.
Тогда, хотя и была поздняя ночь, она слезла с дерева и побрела к Еноту. Он жил почти на другом конце леса, у реки, и Мартышка долго плелась по буеракам, спотыкаясь о будто нарочно выставленные деревьями корни.
Енот не спал. Он сидел у воды и шлепал по ней лапами, отчего расходились очень занятные круги.
-Енот!- отдышавшись, позвала Мартышка. Енот обернулся.
-А, Мартышка! Чего не спишь?
-Енот, мне надо задать тебе вопрос. Можно?
-Задавай,- удивился Енот.
-Слушай, Енот, вот скажи. Вот, ты мой друг. Ты меня любишь?
-Люблю, конечно, Мартышка,- ответил Енот,- что за вопрос!
-А за что?- уже всхлипывая, спросила она,- за что, а?..
Енот растерялся и, обняв Мартышку за плечи, гладил ее одной лапой по мокрому от слез уху.
-…А на небе такая луна яркая, что, будь я волком, непременно завыл бы,- сказал вдруг енот и снова замолчал, только гладил в тишине Мартышку по голове.
Кошка Лайка
Кошка по имени Лайка
Жила-была кошка по имени Лайка. Она была худющая и черная, только на лапах белые носочки. Когда она выходила погулять по бортику застекленного балкона, доходя до стенки, она утыкалась в нее носом и долго старалась повернуться, недоверчиво переступая с лапы на лапу. Но ей это было простительно, ведь она была котенком, а котята всегда неуклюжие.
У нее был хозяин. Он кормил ее рыбой и "вискасом" в пакетиках, гладил, зачем-то расчесывал и играл на электрогитаре. Кошке это нравилось.
Однажды им подбросили под дверь кошку Марусю. Она была старая, с выбитым глазом. Хозяин очень обрадовался, потому что это оказалась его старая сбежавшая кошка. Теперь он гладил и расчесывал ее. Но Лайка не унывала. Она училась ходить по балкону.
Однажды хозяин не заметил ее в темноте и закрыл стекло балкона. А на улице была ночь и дождь. Кошка и сама не поняла, как она упала с четвертого этажа. Лайка отряхнулась от дождя, забилась под машину и сидела там до утра.
Наутро она видела, как хозяин выносил мусор. Потом он пошел на работу, а Лайка сидела под машиной и ждала, потому что иногда это становится целью жизни- дождаться хозяина. И он вернулся. Лайка выбежала из-под машины, подошла к нему, как ни в чем не бывало, потерлась о ботинки. У него были побитые жизнью и дорогой, подранные кошками берцы. Лайка решила, что больше никогда не будет их драть. Он взял ее под живот левой рукой (в правой была сумка) и понес домой. Принеся, зашел в ванную, долго мыл с кошачьим вонючим шампунем, вытер своим полотенцем. Старая кошка глянула одним глазом с холодильника на мокрую Лайку и снова заснула- ей уже недолго оставалось, и они уже не злились друг на друга. Хозяин по привычке включил телевизор, сел в кресло и откинулся на спинку, запрокинув голову. Потолочные обои были в белый квадратик, и он долго их рассматривал. Лайка подошла к нему, оставляя по линолеуму белыми лапками мокрые следы. Потерлась о ногу хозяина, запрыгнула на спинку кресла. Хозяин посмотрел на нее, погладил, подергал за усы и уши. Она замурлыкала.
-И почему я не завел собаку?- неизвестно кого спросил он.
А завтра она снова будет учиться ходить по балкону.
АккадСказка для Анечки
Это было в Аккаде, в царствование Саргона Древнего Аккадского, которого в то время, конечно же, никто не называл Древним - только Великим или Солнцеподобным наместником Шамаша - бога Солнца и Справедливости на Земле.
Каждый день, лишь только солнце вставало из-за горизонта, Аккад, как и любой другой торговый город, просыпался: по улицам, неведомо откуда ползли повозки, текли толпы людей, и все больше и больше оживал Рынок- сердце Аккада. Рынок напоминал какое-то беспечно забытое божество, которое теперь стремилось пожрать всех отошедших от него. Толпы свободных аккадцев, неполноправных граждан - мушкенум, завоеванных аккадцами шумеров, рабов, и, главное, торговцев, торговцев, торговцев из разных земель - двигались в пасть этому кровожадному чудовищу, принося все новые и новые дары - от простых земледельческих орудий до диковинных вин и масел, которые привозили неразговорчивые торговцы из южных стран. У них были длинные бороды, узкие, черные глаза, под взглядом которых становилось неловко даже опытному вору, и странные одеяния, про которые можно было услышать лишь из разговоров послов и делегаций в разные страны от Солнцеподобного Саргона Аккадского.
И каждый день на рынок приходил мальчик лет десяти. Он был шумер по происхождению и, следовательно, был слугой аккадской семьи. Но надо признать, что Энки - так звали этого мальчика - повезло: его хозяевами были никто иные как Шамири - знатный аккадский род, приближенный к самому Солнцеподобному. Единственной его обязанностью было ходить каждый день на рынок и приносить свежих овощей и фруктов из многочисленных садов Шамири. В остальное время он мог заниматься, чем пожелает, и в часы свободы мальчик учился играть на свирели. Он забирался в густой виноградник за хижиной, где было совсем мало места - там мог поместиться только один ребенок. Солнце, нещадно льющее лучи на головы жителям Аккада, сюда едва проникало из-за густых листьев, будто пронизывая их насквозь. Здесь и засиживался Энки, до поздней ночи играя на свирели. И играл он так прекрасно, что к нему собирались даже днем ночные цикады и пели вместе с ним.
Иногда он так и не приходил домой ночевать, а сидел в своем укрытии, и слушал звуки ночного города: разговоры в недалекой гостинице, треск костра, свист незаметных, спрятавшихся в густой листве пичуг. В такие дни он только под утро выбирался из виноградника, по холодной, мокрой от утренней росы траве босиком бежал да своей хижины, забирал корзинку и сразу бежал к повару, чтобы узнать, что надо принести к обеду.
Так и жил он день за днем, покуда однажды ему не приснился сон. В ту ночь он не вернулся домой, а, наигравшись всласть, задремал в винограднике. И приснилось ему, что сама Иштар, злая богиня домашнего очага, вошла к нему в укрытие и приказала идти ко двору Саргона, прихватив с собой только одну свирель. Проснувшись от ночного холода, Энки долго думал над словами Иштар, и в конце концов решил, что подойдет ко дворцу, а там - будь что будет.
И только настало утро, он постучался в хижину к другу Виффе и сказал, чтобы он пошел к повару и передал, что Энки занемог. После этого мальчик, так и не заглянув домой, пошел в центр города. И только он подошел к дворцу, из ворот его вышел глашатай и закричал - так, чтобы услышал весь город:
- Указом Великого и Солнцеподобного наместника Шамаша Саргона объявляются соревнования лучших игроков на музыкальных инструментах! В награду победившему - должность первого придворного музыканта и две горсти жемчуга!
Энки нерешительно выступил вперед, прижимая к себе свирель и подошел к глашатаю.
- Мальчик, неужели ты хочешь попробовать сразиться с лучшими музыкантами Аккада?- спросил глашатай, немеренно удивившись.
-Да,- ответил Энки,- ведь меня привела сама Богиня Иштар!- и рассказал ему про свой сон.
Тогда глашатай решил попробовать провести мальчика на соревнования, хотя шумерам запрещалось в них участвовать - ведь они были рабами.
-Соревнования уже начались,- шепнул глашатай Энки, пока они шли по нескончаемым коридорам замка, - но все равно мы успеем к окончанию, и, надеюсь, Солнцеподобный выслушает тебя.
Когда они подошли к центральной зале, играл уже последний музыкант. Он был богато одет, и, видно, был из свободных аккадцев. Он тоже играл на свирели, и играл так хорошо и правильно, что Энки подумал - стоит ли ему пробовать, но тут аккадец перестал играть, и глашатай выбежал на центр залы, минуя стражников, и повалился в ноги Саргону.
- О Великий и Солнцеподобный Владыка!- воскликнул глашатай,- позволь мне, ничтожному рабу твоему занять твое внимание еще на малую толику времени! Вот мальчик,- указал он на напрасно пытающегося спрятаться Энки,- я нашел его на площади. Он шумер по происхождению и небогато одет, но играет он на свирели лучше, чем птицы поют на восходе, да и к тому же, сама богиня Иштар явилась ему во сне и приказала явиться на соревнования! Позволь ему показать свое умение!
- Что же, - ответил Саргон,- если уж и впрямь играет он так, как ты рассказываешь, можно и выслушать его.
И тогда стражники подтолкнули Энки в центр залы, и мальчик поднес свирель свою к губам и начал играть. И сперва играл он несмело, ибо играл перед владыкой, но потом представил, что сидит в винограднике и играет перед цикадами и золотыми листьями, просвечиваемыми лучами Солнца. И тогда заиграл он уверенно и заливисто, и заслушался Саргон его игрой, и все приближенные прятали слезы, и лица стражников стали добрыми и мягкими, как у детей. И когда кончил играть Энки, прослезился великий Саргон, и приказал, чтоб и впредь играл он у него на пирах и просто развлекая в дни непогоды.
И наградил он Энки, и отпустил с похвалою.
Прибежал мальчик домой, и отдал богатство свое родителям. Они на эти деньги завели свою торговлю, как свободные граждане.
А глашатай стал с тех пор лучшим другом Энки. Часто он приходил к ним в дом, и, не находя там мальчика, приходил к винограднику и слушал чудные звуки свирели, а потом провожал поздно ночью мальчика домой, и разговаривал с ним, или просто молчал, и вслушивался в хруст песка под ногами на дороге, освещенной одной только полной аккадской луной…
@темы: графомань